Сценарист “Во все тяжкие”
Интервью с Винсом Гиллиганом
ВИНС ГИЛЛИГАН
Сценарист “Во все тяжкие”, “Хэнкок” и “Секретные материалы”
Винс Гиллиган превратил жалобы на превратности судьбы голливудского сценариста в сверхуспешный сериал AMC “Во все тяжкие”. Однажды жалуясь коллеге по сценарному цеху на отсутствие возможности получить хорошую работу, он пошутил, что ему следовало бы начать варить мет в трейлере.
И так было придумано хитовое шоу.
“В первую очередь, продолжайте то, что начали и никогда не сдавайтесь.” Помимо этого, Гиллиган научился тому, что идея прорастёт из вашего самого дикого воображения с помощью лучших соавторов, поэтому вы никогда не должны строить сюжет с позиции страха и, что более важно, никогда не думайте сможете ли вы продать эту идею или нет. Если бы он делал это, “Во все тяжкие” никогда бы не появился.
Я читал, что идея это сериала родилась у вас, когда вы жаловались приятелю на телеиндустрию. Это энергия негативного мышления или “Секрет” (мотивационная книга Ронды Берн — прим. переводчика) наоборот или что?
Я бы хотел сказать, что у меня есть секрет, но у меня его нет. Я думаю единственный секрет — это всем известный секрет, продолжайте то, что начали и никогда не сдавайтесь. Иронично и забавно, что “Во все тяжкие” родился, как вы и сказали, во время излияния негатива по поводу дефицита работы вообще и сложности с поиском хорошей работы. Волшебство в том, что идея может прийти в любое время. Иногда вы это осознаёте сразу же, иногда понимание приходит позже. Со мной это случилось прям посреди жалобы на отсутствие работы.
Идея может прийти и когда вы на подъёме и когда на самом дне. Секрет в том, чтобы просто не забывать быть открытым для новых идей и не сдаваться, когда их заворачивают. “Во все тяжкие” завернули во всех местных студиях перед тем, как его наконец-то не купило AMC. Как мы все хорошо знаем, в этой истории нет ничего необычного.
Когда вам пришла в голову эта идея, вы поняли, что это что-то стоящее или она была одной из многих?
Пять или шесть лет назад я разговаривал с моим приятелем, Томом Шнауцем, с которым я учился в школе искусств Тиш при Нью-Йоркском университете.
Мы оба были сценаристами “Секретных материалов” до 2002 года. Так что это было примерно через три года после того как сериал закончился. Мы были безработными, на мели и думали, что делать дальше. Кто-то из нас пошутил, что надо собрать лабораторию по выращиванию кристаллов метамфетамина в трейлере и колесить по стране, варя мет и зашибая деньги.
И пока мы говорили, идея подобного персонажа как будто щёлкнула у меня в голове. Это было как вспышка. Необычное ощущение, потому что такое со мной не случается. Мои идеи приходится с большим трудом собирать по крупицам, чтобы получить что-то, что можно использовать.
У меня был полноценный персонаж, этот хороший, законопослушный человек, который вдруг решает стать преступником. Я был так заинтригован этим персонажем, что на самом деле почти не думал насколько хорошо он будет продаваться, что хорошо, потому что “Во все тяжкие” такая странная и тёмная история, которую нелегко продать. Если бы я потратил много времени, размышляя о том, как тяжело его будет продать, я бы накрутил себя до такой степени, что не стал бы даже пытаться.
Когда вы действительно начали разрабатывать эту историю удивило ли вас то, куда привело развитие первоначальной идеи?
Это хороший вопрос. Да, должен сказать, что этот концепт и этот сериал ушли далеко за пределы того, что я мог себе даже представить, когда идея впервые пришла мне в голову. Я думал только о главном герое, персонаже Уолтера Уайта. Идея о робком человеке, наподобие Уолтера Митти (персонаж экранизированного рассказа Джеймса Тёрбера “Невероятная жизнь Уолтера Митти” — прим. переводчика), который переизобретает самого себя, превращаясь из чего-то хорошего в что-то плохое, зарабатывая в процессе. Это была суть концепта.
Теперь, когда сериал снимается и отснято уже 33 эпизода, яркость других персонажей и аспекты созданного нами мира — всё это для меня ново и удивляет.
Всё это так же демонстрирует, что такое на самом деле совместные усилия телевизионной группы. Огромная часть великолепного материала, которым я горжусь, была написана без моего непосредственного участия, а что-то вообще даже не я придумал.
У меня есть еще семеро по-настоящему талантливых сценаристов, которые очень многое делают для сериала. И у меня есть великолепный ансамбль актёров. То что они делают для сериала — неоценимо. Эти персонажи существуют не только потому как они прописаны, но и потому как они сыграны. И очень сложно разделить и оценить, что из этого внесло наибольший вклад. Похожую вещь можно сказать и о работе режиссёров.
Можете привести какой-нибудь пример темы или тональности, которые присутствуют в сериале, но вы этого не ожидали?
Ну, я думаю, что сейчас это очевидно, но я не осознавал, насколько большую роль в сериале будет играть семья. Сама идея семьи является основой существования человека и её можно как холить и лелеять, так и легко разрушить. Не надо изобретать колесо, чтобы рассказывать историю о семье, но, я думаю, что мы с остальными сценаристами так часто возвращаемся к ней потому что семья очень важна для каждого из нас.
Перерыв в съемках последних двух эпизодов первого сезона из-за забастовки сценаристов фактически пошёл вам на пользу?
Да, так и есть, это правда.
Так как перед забастовкой вы не знали, будет ли сериал продлён, поэтому собирались в последних двух эпизодах выдать довольно сенсационный материал, чтобы привлечь всё внимание, что сможете. Но, забастовка дала вам паузу посмотреть на то, как сериал набирает популярность и возможность всё переиграть назад, чтобы прописать более неспешное и глубокое развитие персонажей. Какой вы из этого извлекли урок о том, как соблюдать баланс между давлением со стороны бизнеса и вашими творческими намерениями и инстинктами?
Есть старая шутка, которая мне очень нравится, про старого быка и молодого бычка. Они стоят на верху холма и смотрят на стадо коров. Бычок говорит: “Я собираюсь сбежать вниз и оттрахать корову”. Старый бык отвечает: “А я собираюсь неспешно спуститься вниз и оттрахать их всех”.
Обычно, она звучит грубее, но я попытался смягчить.
Это странно, я слышал эту шутку раньше и когда вы заменяете матерное слово она звучит даже более грубо.
Думаю да, вы правы. Я думаю, что урок, который я усвоил, и всё еще усваиваю, что чем тише едешь, тем дальше будешь, и часто это полезнее, чем ввязываться в конфликт.
Из страха или…
Совершенно верно. Очень важно не принимать никаких решений, касающихся сюжета, из страха или отчаяния. Это очень важный урок, который должен уяснить для себя каждый: придерживайтесь простой истории и персонажей, а не позволяйте им ускользнуть от вас в попытке привлечь больше внимания аудитории.
Сериал либо сработает либо нет. Вероятность говорит что нет. Большинство сериалов не работают. И когда они срабатывают, это как выиграть в лотерею. С “Во все тяжкие” у меня такое чувство, что я дёрнул рычаг игрального автомата и выпали вишенки. Если я на это как-то повлиял, то не знаю смогу ли я повторить это.
Обернувшись назад, должен сказать, что моя удача была в том, что у меня не было возможности следовать моим первым порывам и ввязываться в конфликты по всем фронтам во время съемок первого сезона. Если бы я это делал, то загнал бы сам себя в очень неприятный угол.
Сейчас, более чем когда-либо, моя главная философия — давать аудитории наименьшее из возможного. Что звучит как очень странная философия, но вы хотите разложить всё по полочкам как можно медленнее. Конечно, это означает, что вы раскладываете всё по полочкам как можно медленнее, пока сохраняете это захватывающим и интересным.
Принято считать, что аудитория всегда быстро теряет фокус внимания, а сейчас даже быстрее, чем обычно и поэтому нуждается в дополнительных стимулах, но я верю, что это необязательно. Люди до сих пор любят неторопливое развитие истории, достаточное для того чтобы раскрыть персонажей и получше их изучить. Я думаю это всё еще уместно. Надеюсь, что мы это никогда полностью не утратим.
— — -
